Желание изведать неизведанное, познать новое и увидеть необычное всегда будоражило человеческую кровь, пробуждая в людях тягу к путешествиям. Каждый из живущих на Земле хотя бы раз мечтал оказаться на другом конце света, кто-то жаждал полётов к далёким планетам, кому-то были милее странствия во времени и лишь немногие, те, кто знал бесценность хорошей истории и безграничные силы воображения, грезили о путешествиях в миры, созданные великими писателями. И для некоторых из этих немногих грезы обернулись реальностью, а книжные путешествия стали явью. Одним этот дар достался от рождения, другим пришлось добывать его с помощью науки, но откуда бы не начинались странствия (из тесной машины, созданной погибшим учёным или из учебной комнаты старого аббатства) подчиняются они общим законам, существование которых определяет наличие в книге искры - "души" книги, квинтэссенции творчества, воображения и бессмертия и сводятся к следующему:

   1. Для путешествий годятся книги у которых сохранилась чистовая рукопись написанная/напечатанная на печатной машинке рукой автора и повествование в которых имеет реалистичный характер. Фантастические, абсурдные, неправдоподобные миры, поэмы, с их образными и иррациональными вселенными, книги новые, с ещё неустоявшимися мирами, а также книги старые, написанные людьми, с сознанием, в силу минувших веков, отличающимся от нашего, слишком неустойчивы. Такие книги попросту выталкивают путешественников в реальность. Подходящими и относительно безопасными для путешествий являются книги написанные в XIX- первой половине XXв.
   2. Чем больше гений автора - тем ярче искра. Чем ярче искра - тем устойчивей мир, который на ней основан. Определить чью-то гениальность достаточно сложно, но вполне надежным её показателем является признание книги широким кругом читателей. Хотите относительно безопасного путешествия? Выбирайте классику. Не ошибетесь.
   3. При перемещении в мир произведения личные вещи, одежда, прически путешественников, их навыки владения другими языками меняются, подстраиваясь под окружающее - книжная реальность преобразовывает чужеродные объекты согласно своим канонам.
   4. "Переписать" уже существующий книжный мир невозможно: искра, избегая смысловых парадоксов, рано или поздно все вернет на свои места. Однако, попытки нарушить логику вселенной чреваты повышенной активностью искры, что может быть крайне опасно для путешественников. Именно по этому поведение путешественников должно максимально соответствовать книжному миру. При этом нужно помнить, что любые ранения, полученные в книге, так же опасны, как и в реальном и не исчезают при возвращении путешественников домой.
   5. Отправляться в кем-то придуманный мир - дело опасное, ведь чужое воображение, пусть и принявшее форму цельной истории, контролировать почти невозможно, поэтому, находясь в книге, необходимо быть все время начеку: кто знает, как поведет себя искра, ощутив вторжение извне? Мало кто захочет оказаться стертым вместе с целым книжным эпизодом, впрочем, застрять в книге навсегда, не сумев во время её покинуть - тоже участь незавидная.

...в немногочисленный штат проекта Пролог входят люди, прошедшие не одну проверку их знаний и умений, а так же хорошо умеющие хранить молчание. Особую роль среди них играют переговорщики, занимающиеся поиском и покупкой рукописей. На эту должность подбирают располагающих к себе общительных людей, обладающих знаниями в области психологии, владеющих иностранными языками и способных, при необходимости, пойти на мошенничество. Кроме того, переговорщики часто выполняют роль вербовщиков, предварительно добывая информацию о потенциальных работниках,  составляя личные дела, проводят предварительные "собеседования"  Они же отвечают за координацию работы команд ридеров, составляя графики путешествий, ведут всю необходимую документацию, следят за сохранность рукописей. При этом переговорщики, как и большинство ридеров, за исключением часовых, не знают о существовании искр.
    Важную роль играют в "Прологе" механики - гении от науки, занятые обслуживанием и совершенствованием работы "Шарп 37". Именно они определяют готовность машины к путешествиям, устраняют возможные неполадки, следят за сохранностью изобретения Бёша.
    Однако, настоящей душой проекта являются команды ридеров - достаточно устоявшиеся группы исследователей, переносящихся в книжные миры на определенное время, с целью изучения открывшегося мира.

Организация будет рада авторским штурману и доку

...Альфа дернулся, пальцы его, забыв о смертельной ране, вцепились в руку Чисхолма с неожиданной силой.
- Всё в порядке, Ральф. Все хорошо. - Ро не узнал собственного голоса. Взгляд его был прикован к умирающему другу. Казалось, что какая-то неведомая сила стремительно стирает все краски с лица Готье. Он побледнел, губы его посинели и только глаза все ещё сверкали жизнью и пониманием того, что произошло. Фрэнсис, перехватил руку Ральфа. - Не шевелись! Мы тебе поможем! Слышишь?
- Артерия. О, Боже мой, Теодор перерезал ему артерию!
По телу умирающего пробежала судорога. Он запрокинул голову, раскрывая рану на горле, лицо его исказилось, взгляд, что еще мгновение назад обжигал Ро, начал угасать, но пальцы Альфы цеплялись за руку Чисхолма с прежней силой, словно требуя чего-то. С губ Фрэнсиса сами собой сорвались первые слова молитвы.
- Прими, Господи, раба Своего в месте спасения, на которое он надеется по милосердию Твоему и избавь его от всякой тревоги...
Хватка Ральфа ослабла, блуждающий взгляд остановился на лице Ро, в тускнеющих глазах мелькнула тень узнавания и погасла. Пальцы Альфы разжались.
- Избавь, Господи, раба Своего, как Ты избавил Иова от его страданий, и как Ты избавил Моисея от руки фараона, и как Ты избавил Даниила, брошенного в ров со львами...
Грудь Готье с хрипом поднялась в последний раз, в попытке сделать вдох и опустилась навсегда.
- Аминь. - Сестра Мю, спрятав лицо в ладонях, тихо заплакала. - Брат Ро, что же нам теперь делать? Что же делать?
Фрэнсис, все еще сжимающий безжизненную руку друга, чувствуя, как пролитая кровь пропитывает его одежду, молчал. Он не знал ответа. И не хотел знать.

Френсис Чисхолм, брат Ро